Этот небольшой текст, написанный витиеватым книжным языком, завершает собрание работ Эриксона.
«Говорит Милтон Эриксон. Меня попросили сделать запись техники наведения транса. После длительного обдумывания этого вопроса я пришёл к мысли, что смогу принести намного больше пользы иным способом.
Мои техники наведения являются выражением меня самого, моего ощущения времени, моего ритма, моей личности, моих эмоций и чувств, моего отношения к пациенту. Это справедливо и для любого другого человека. Это и должно быть справедливым для любого другого человека. Техника наведения это не последовательность слов, фраз или предложений. Здесь дело не во внушениях, не в интонациях, не в наклонениях, паузах или задержках. Техника наведения, просто и, в то же время, сложно говоря, заключается в передаче врачом своих идей, установок и своего настроя пациенту.
Вместо техники наведения я хотел бы представить моё понимание того, как врач должен быть настроен, прежде чем начать наведение транса: что он должен понимать о ситуации, что он должен знать о себе, что он должен понимать и знать о пациенте. Я хочу внести ясность, в чём на самом деле заключается ситуация техники наведения, чего врач со всей полнотой знания и понимания должен ожидать от себя и чего он обоснованно должен ожидать от пациента. Лишь осознавая природу и характер ситуации наведения, природу и характер самой техники наведения, лишь обладая полным осознанием себя самого и своих пациентов (как участников общего процесса), врач может установить среду взаимообмена установками и ожиданиями, лежащую в основе наведения гипнотических состояний.
В такой коммуникации врачу необходимо свободно осознавать множество вещей. Прежде всего, он должен осознавать, что пациент ищет его помощи потому, что не понимает своего состояния или не может помочь себе. Необходимо всегда в высшей степени вдумчиво рассматривать пациента как человека, который ищет помощи от врача, потому что пациент искренне верит, что врач может ему помочь. В отсутствие постоянного осознавания этого аспекта межличностных отношений сама основа любой техники наведения становится неполноценной.
Следующее по важности для установления хороших межличностных отношений с пациентом — это необходимость постоянно и с готовностью осознавать личное право пациента говорить, сообщать, спрашивать, советовать, требовать, каким-либо способом изъясняться, или же, посредством выражения лица, жестов, нерешительности, или даже затаив дыхание, сообщать любым способом нечто, что он считает важным для себя и, таким образом, важным для врача. С целью создания хорошего климата для наведения транса недостаточно просто установить власть над всей ситуацией и убеждать пациента, что всё под контролем. По манере врача держать себя, по его настороженности и внимательности пациент должен понимать, что каждое слово, каждая фраза, вздох, каждое вздрагивание, выражение любого рода — вербальное, в виде жеста или нерешительности, напряжения или чего угодно другого — всё это будет с уважением замечено и внимательно обдумано, а также что при необходимости врач будет искать дополнительную информацию. В этом случае пациент может быть полностью уверен, что врач управляет процессом, может адекватно справиться с ситуацией и с её требованиями, настроен грамотно и с полной отдачей узнать всё, что будет необходимо.
Полная готовность и намерение осуществить межличностную коммуникацию (будь то вербальную или символическую) между врачом и пациентом — именно такой род межличностных отношений является основой для техники наведения. Наиболее благоприятная ситуация для наведения транса создаётся врачом с простой, спокойной и наполненной эмпатией уверенностью посредством мягкого, добровольного установления взаимопонимания о необходимости полноценной межличностной коммуникации.
С самого начала отношений между врачом и пациентом должны быть даны (просто, спокойно, мягко, но с эмпатией, с наилучшим отношением и настроем) заверения в полной заинтересованности врача и готовности к любой коммуникации (вербальной или символической), которую пациент сочтёт необходимой. Можно со всей серьёзностью сказать пациенту, что ему следует хорошенько постараться сообщить все скрытые и сложные моменты, которые могут быть пропущены во время внимательного поиска, затруднённого ненужными акцентами на очевидных вещах. И всё, что после этого будет сказано, не должно быть отброшено как несущественное.
Следующее по важности в установлении среды для хорошего наведения — осознание врачом собственных возможностей, собственных знаний и навыков, а также его абсолютная уверенность, что его личная искренность позволит призвать всех доступных специалистов, если он сам будет испытывать недостаток каких-то особых знаний. Признание своей слабости не является признаком неполноценности. Лишь слабовольный человек не смеет признать собственные слабости. С этим внутренним ощущением самоуважения врач может рассматривать пациента, осознавая, что он может сделать, и чувствуя уверенность в собственных возможностях, готовность выполнить свою задачу и, в случае необходимости, обратиться за помощью. Таким образом, он знает, что не останется в состоянии сомнения и неуверенности, которое может передаться пациенту в случае, если возникнет что-то, с чем врач не сможет справиться. Каждый врач нуждается (в своей работе с пациентом) в ощущении, которое должно стать полноценной частью собственного самоосознания: «Я могу это сделать. И это я тоже могу. И всё остальное, что бы это ни было, находится в руках судьбы вместе с тем благом, что я могу совершить». Пребывая в подобном настрое, врач может начать наведение с подобающей полной уверенностью в своих силах.
Что необходимо также осознать как часть фундамента для хорошей техники наведения — это осознание врача, что кем бы ни был пациент и каким бы ни было его состояние, он, врач, всё равно знает больше, лучше подготовлен и более компетентен, чем кто бы то ни было в данной ситуации. Таким образом, поскольку он единственный хорошо осведомлённый и компетентный человек, который присутствует в это время и в этом месте, а также поскольку он в состоянии осмыслить особенности ситуации, он обладает полным правом быть абсолютно уверенным в своей способности войти в эту ситуацию и разумно встретить нужды пациента. Обладание этим простым, искренним осознанием является наиболее важным условием для создания техники наведения, которое вдохнёт уверенность в пациента.
Следующее по важности — понимание врачом самого феномена гипноза. Врач должен знать с абсолютной точностью, что гипноз — это феномен, естественный для человеческого опыта как в виде спонтанного, так и в виде наведённого процесса. Врач должен знать с полной уверенностью, что гипноз наводили множеству разных людей в разные времена и во множестве разных ситуаций; что гипноз возможен для молодых и для старых, для здоровых и для больных; что вся история человека описывает гипноз как явление, присущее всем людям. Укрепившись в этом, врач может обоснованно ожидать, что пациент сделает то же, что делалось бесчисленное множество раз на протяжении истории, что бесчисленное множество пациентов делают сегодня, сделают завтра и на следующей неделе, что они делают каждый день для своих коллег по всему миру. С этим пониманием и с полным уважением по отношению к пациенту врач может уверенно ожидать от своего пациента лучших достижений, чем от пациентов, находящихся в руках менее опытных.
Далее, зная, что он может обоснованно и оправданно ожидать от пациента того, что уже совершали тысячи людей, врач может излучать для пациента полную уверенность и ожидание пусть и невербальной, но в высшей степени эффективной коммуникации, которая, в свою очередь, самым лучшим способом повлияет на эффективность техники наведения. В любой технике наведения самое важное, чтобы врач с самого начала наведения осознавал, что пациенту необходимы не слова, не интонации, но понимание гипноза как состояния научения и бытия. Транс вызывают не используемые слова, а, скорее, передаваемое пациенту понимание, что состояние транса неизбежно. Слова являются лишь средством, которое поможет познать внутренний процесс проживания себя. Для наведения транса нужно посредством слов, манеры держать себя, эмоционального отношения, интеллектуальной осознанности сообщать пациенту: от него по-настоящему, искренне и с уверенность ожидают, что он в состоянии узнать, как развить трансовое состояние настолько быстро и настолько легко, насколько это может сделать любой другой пациент; это может являться предметом спора или досконального объяснения не более, чем боль или страдание; используя внимание, разум пациент сам по себе может использовать сказанные слова, чтобы найти собственные понимания того, что необходимо в данной ситуации для развития транса. Таким образом, благодаря поведению, настрою, манере держать себя, всем мыслимым способам экспрессии врач просто хочет и ожидает, что пациент разовьёт транс, а используемые слова являются лишь средством передачи его ожиданий и уверенности».
Милтон Эриксон, сентябрь 1962.